Из всего многообразия новостей, которыми была богата уходящая неделя, начиная с президентских выборов на Украине и заканчивая кризисом власти в Абхазии, больше всего сердце тронула речь главы Белоруссии Александра Лукашенко о его намерении так закрутить в стране гайки во благо экономики, что иначе как крепостным правом (по его же собственным словам) это не назвать. «Вчера мне его (декрет. — Ред.) положили на стол по поводу, ну, скажем прямо, «крепостного права», — заявил белорусский президент, будучи недовольным тем, как руководители разных областей ведут хозяйство на местах. Кого именно Батька намерен закрепостить, на самом деле не очень понятно. То ли колхозникам запретит увольняться, пока идут сельхозработы, как это уже сделано для рабочих модернизируемых предприятий до окончания периода обновления производств (причем, если директор предприятия все–таки подпишет заявление об увольнении, работник должен вернуть всю зарплату обратно). То ли чиновников привяжет к их креслам, чтобы они не скакали с места на место, не неся ответственность за свои дела! «Провалил дело, развалил все, что смог, сбежал с руководящей должности и почти тут же всплыл в другом качестве — и опять на хлебном, сытном и теплом месте», — возмущался в прошлом месяце белорусский Батька и грозил им «суровым, жестким, но справедливым» законом, «который раз и навсегда покончит с пересаживаниями из кресла в кресло и разгильдяйством руководителей всех рангов». Впрочем, Александру Григорьевичу без разницы, кого загнать в крепостничество, если это решит, как ему кажется, проблему светлого завтра, хотя идея с ответственностью местных властей, несомненно, хорошая. Правда, есть способы и поцивилизованнее, чем пожизненная повинность. Но барину, как говорится, видней, рассуждает редактор dp.ru. Сравнение с крепостным правом, конечно, выразительное. Впечатляет! Кажется невероятным, что такое возможно в третьем тысячелетии. Но, с другой стороны, разве не то же самое (по сути, не по названию) давно уже наблюдается и в некоторых регионах России, если под «крепостничеством» иметь в виду невозможность людей сменить место жительства за неимением средств, чтобы обустроиться на новом месте, или найти работу по специальности где–то, кроме как в крупных городах вроде Москвы или Петербурга. Да, сегодня это называется низкой мобильностью трудовых ресурсов. Россия, по оценке экспертов Всемирного банка, относится к странам с одним из худших показателей трудовой мобильности. Потому что цена смены города проживания и места работы высокая. По мнению Всемирного банка, она составляет 4,56 средней годовой зарплаты. Есть, конечно, страны, где дела и того похуже, например, Бангладеш и Эфиопия, там речь идет о пяти средних годовых зарплатах. Это самые высокие коэффициенты среди 25 развитых и 22 развивающихся стран. Но печаль даже не в этом. Она в том, что из–за сложной ситуации в отечественной экономике россияне еще крепче будут привязаны к одному и тому же месту и профессии. А вы говорите — отмена крепостного права! «Деловая газета. Юг» — новости Краснодарского края